wg_lj в Сын Цезаря, русский фашистЕще одна интересная статья из последнего номера журнала "Родина", посвященного русской эмиграции первой волны.
Пётр Базанов
доктор исторических наук
Прокурор и рука с рупором. Сын Цезаря, русский фашист
Проблема фашизма в среде русской эмиграции довольно подробно рассмотрена в отечественной историографии, в том числе и на страницах журнала «Родина». Но когда речь идёт о лидерах русских фашистов, называются или имена авантюристов типа Павла Бермондт-Авалова, Анастасия Вонсяцкого, Константина Родзаевского, или просто малоизвестных, мелких личностей, попавших в историю только из-за своей партийной принадлежности.
Единственным исключением был уроженец Санкт-Петербурга генерал-майор Северин Цезаревич Добровольский (1881-1946), известный в годы Гражданской войны как военный прокурор Северной области у генерала Миллера в Архангельске. О его жизни и культурно-политической деятельности до сих пор мало что известно. Добровольский имел польские корни, окончил Псковский кадетский корпус, Константиновское артиллерийское училище и Александровскую военно-юридическую академию. В годы Первой мировой был прокурором XI армии в городе Кременец, с ноября 1917-го принимал участие в антибольшевистской деятельности.
После поражения белых Северин Цезаревич перебрался в Финляндию, в Выборг, где занимался активной деятельностью в среде русской эмиграции. Он был членом правления Союза трудовой интеллигенции Выборгской губернии. Культурно-просветительного общества и секретарём комитета русских организаций в Финляндии по оказанию помощи голодающим в России. Известен был Добровольский и как лектор, выступавший в финских городах и населённых пунктах, где жили русские: Выборг, Хельсинки, Териоки (Зеленогорск), Куоккала (Репино), Келло-мяки (Комарово) и др. Темы его докладов очень разные: «Мартовская революция в армии» (1922), «Леонид Андреев как беллетрист, драматург и гражданин» (1925), «Русская революция в свете событий Великой Французской революции» (1933), «О творчестве Н. С. Лескова» (1935), «О театре» (1936), «Достоевский в свете современности» (1936), «Возможные пути России в свете её прошлого и настоящего» (1938). Современник событий, В. Шагин, вспоминал интереснейшее выступление Северина Добровольского о двух романах Достоевского —«Преступление и наказание» и «Братья Карамазовы» — в Келломяках в летнем театре «Риц» и книжном магазине А. К. Рейхе (вилла «Возрождение»). О докладе «Международное положение и эмиграция», прочитанном в 1936 году в помещении культурно-просветительного общества в Хельсинки, сохранилось донесение в деле секретной полиции «Северин Добровольский». Там говорится, что присутствовали члены Национального союза молодежи (местный филиал будущего НТС) и младороссы; состоялась жаркая дискуссия по докладу между знаменитым впоследствии Иваном Солоневичем и лидером младороссов Павлом Вилькеном. Барон Вилькен, бывший командир линкора «Петропавловск», в это время был членом Главного совета Младоросской партии и начальником её гельсингфорсского отдела. Дискуссия, как это часто бывает, плавно перешла в потасовку...
В Финляндии и за её пределами Добровольский был известен своей антибольшевистской деятельностью. На свой страх и риск он создал в Выборге информационное бюро, которое занималось сбором сведений о СССР, и развернул на Карельском перешейке разведывательную сеть, занимавшуюся и переправкой антисоветской литературы в СССР. Разумеется, бывший прокурор имел контакты с финской разведкой и различными организациями русской эмиграции. Первоначально, после Кронштадтского восстания, это была организация умеренного толка — Центр действия во главе с известным народовольцем, главой антибольшевистского правительства в Архангельске Николаем Чайковским. Северин Цезаревич даже возглавил её финское отделение — Северный центр действия, связанный с правыми социалистами, кадетами и Республиканско-демократическим объединением (лидер — Милюков). К эсерам же Добровольский со времён Гражданской войны относился резко отрицательно.
Но наиболее прочные связи и совместная работа связывали его с Братством русской правды (БРП) и РОВСом. Добровольского часто называют представителем или даже руководителем последнего в Финляндии, что совершенно неверно. Он не только не занимал никаких постов в этой военной организации, но даже не был её членом. Ошибка вызвана тесными дружескими отношениями между главой РОВСа с 1930 года Евгением Миллером и его бывшим подчинённым Добровольским. Все эти годы между ними не прекращалась переписка. Личные контакты приобрели особенное значение, когда РОВС, втянутый в операцию «Трест», попытался наладить переход границ СССР по выборгским каналам. Для этого в Финляндию во время гастролей Надежды Плевицкой прибыл известный генерал Николай Скоблин. Из-за значительного количества внезапных провалов на границе Северин Цезаревич первым публично высказал подозрение: Скоблин — агент чекистов, что, как известно, и подтвердилось в 1937-м, после похищения Миллера.
Среди наиболее эффективных агентов Северина Добровольского нужно выделить активного члена БРП и РОВСа знаменитого разведчика и футболиста (участника Олимпийских игр 1912 года в Стокгольме и вратаря сборной России) Петра Петровича Соколова (1891-1971). Проживая в Териоках, он неоднократно проникал для сбора данных в Ленинград и на Северо-Запад России, куда доставлял антисоветскую литературу.
Добровольский был постоянным корреспондентом ультраправых газет: парижского «Возрождения» (под редакцией Юлия Семёнова), берлинского «Нового слова» (под редакцией Владимира Деспотии) и харбинского «Нашего пути» (под редакцией Родзаевского). Благодаря связям с русскими фашистами по всему миру он наладил получение антисоветской литературы, которую иногда удавалось переправлять в Ленинград.
Добровольский лично руководил Национальной организацией русских фашистов (НОРФ). Известно, что первая структура в этом духе — Российский отдел ополчения фашистов — появилась уже в конце 1922 года в Константинополе (председатель— некий бывший товарищ прокурора палаты Сурженков, явно подставное лицо, а руководство состояло из правых анти-врангелевски настроенных военных). Эта организация ещё не объявила себя антисемитской; примером для подражания во «всемерной борьбе со всеми врагами России — коммунистами, социалистами и лженародниками» становились Бенито Муссолини и примкнувшие к нему фашисты Венгрии, Германии, Польши и Мексики. Место русского фашизма определялось не только «как соратника и хранителя заветов европейского собрата, но и как имеющего право на своё национальное толкование в борьбе с советской олигархией». При этом, в отличие от итальянского собрата, подчёркивался христианский характер новой идеологии. Особенно это видно в листовке «ополченцев», полагавших, что фашизм «являет собой не только национально идеалистическое и общественно-экономическое учение, но и объединение здоровых сил и народное, волевое движение к идеалу Христианского Государства, намеченному в частности в России гением Владимира Соловьёва».
НОРФ был создан в 1924 году в Королевстве сербов, хорватов и словенцев и идейно был также ориентирован на итальянский фашизм. Во главе новой организации встали профессор и ректор Петроградского и Загребского политехнических институтов, участник «заговора Таганцева» Дмитрий Павлович Рузский (1869-1937) и генерал-майор Пётр Васильевич Черский (1877-1939). Последний был выпускником духовной семинарии и Одесского пехотного училища, участником Первой мировой и Гражданской войн, в эмиграции вербовал добровольцев для войск китайского генерала Чжан Цзолина. НОРФ имела отделения в Югославии, Китае (в Тяньцзине) и Финляндии и оказала большое влияние на формирование русских фашистских организаций в Маньчжурии и Германии.
С 1933 года Добровольский издавал в Выборге журнал «Клич». С приходом к власти Гитлера большинство ультраправых зарубежья сменили ориентацию с дуче на фюрера. В геометрической прогрессии стала расти и юдофобская пропаганда. Если в Декларации Верховного совета НОРФ за 1927 год нет даже намёков на антисемитизм9, то новый журнал из номера в номер всё больше обращался к этому вопросу. Издавал Добровольский и специальную литературу. При его участии в 1934 и 1935 годах была издана двумя выпусками антисемитская книга физиолога и агронома Григория Николаевича Бренёва (1888-1969) с характерным названием: «Доисторическая цветная цивилизация: военному министру и командующему армией Климу Ефремовичу Ворошилову в Москве: докладная записка о доисторической, так называемой «цветной цивилизации» человека и её влияние — рефлекторное — на психику, язык и поведение современного белокожего, голубоглазого человека, а также метисов, скрещенных семенем белого человека» (96 страниц).
Формально «Клич» редактировал бывший кронштадтский матрос-мятежник, приволжский крестьянин, лидер группы крон-штадтцев-фашистов Митрофан Романов, но на самом деле и редактирование, и издание, и даже написание большинства статей было делом бывшего прокурора. Матрос был поданным Финляндии и поэтому имел право издавать журнал, а Добровольский жил по нансеновскому паспорту как бесподанный. Тираж журнала колебался от 1500 до 2000 экземпляров". Согласно допросам редактора Деспотули, средства на издание журнала давал «белоэмигрант Петриченко, занимавшийся в Финляндии коммерческой деятельностью», но сам бывший председатель Кронштадтского ревкома Степан Петриченко на допросе в Москве в Лефортовской тюрьме 25 мая 1945 года утверждал, что только «с 1933 по 1936 годы занимался распространением среди белоэмигрантов, проживавших в Финляндии, антисоветского журнала «Клич», который пропагандировал идеи террористической борьбы против ВКП(б) и Советского Союза». На самом деле журнал финансировал торговый советник города Хамина, владелец лесопильного завода и родственник жены Добровольского Константин Аладин.
«Клич» имел подзаголовок: «Орган национального освобождения под флагом национальной диктатуры». Журнал был открыто фашистским, правда, партия младороссов открыто критиковала Добровольского за неправильное понимание фашизма в его итальянском, «муссолиниевском», варианте за антисемитизм и полемику с Павлом Вилькеном. Девиз журнала «Проснись, Россия!» всегда помещался на обложке с чёрно-белым рисунком: рука с рупором. Любопытно, что журнал признавал Октябрьскую революцию как свершившийся факт и поэтому печатался по новой орфографии.
Финские власти под давлением СССР вскоре запретили «Клич», и он стал издаваться в Брюсселе (1936-1939), чтобы не беспокоить «гостеприимных хозяев». Но в Бельгии тяжёлое материальное положение привело к перебоям выпуска и даже к угрозе закрытия. Спасение пришло в виде специального приказа по РОВСу № 10 от 2 января 1937 года генерала Миллера, который приказывал всем отделениям организовать подписку на журнал «Клич» для ознакомления с идеологией фашизма и организовать ряд докладов и дискуссий. Ещё в 1935-м Миллер в письмах генерал-лейтенанту Фёдору Абрамову указывал, что «Клич» «очень полезен и интересен», а вот Родзаевский и его фашистская партия, наоборот, оказывают тлетворное влияние на русских военных. За несколько недель до своего похищения НКВД Миллер очень хвалил журнал, его издателя характеризовал как «очень талантливого писателя-публициста и вообще умного и образованного человека». В № 27 «Клича» был напечатан циркуляр «Из объявления по РОВС № 1 от 30 августа 1938 года» за подписью начальника РОВСа генерал-лейтенанта Алексея Архангельского, в котором он подтверждал приказ Миллера и «вновь настойчиво рекомендовал журнал «Клич» вниманию всех чинов РОВС», мечтая о том, что «национальная Россия станет на путь схожий с путём уже пройденным Италией, Германией и Португалией».
Журнал был популярен и в правых кругах Финляндии. Представители ингерманладских и карельских организаций просили присылать им журнал и из Бельгии. Из Брюсселя «Клич» доставляли Добровольскому в Выборг и матросу Романову в Ха-мину. Финские власти пытались пресекать эту деятельность, но в Финляндии «Клич» можно было купить в Выборге (на вокзале) и в Гельсингфорсе (на вокзале, в магазинах академической книготорговли, Н. Н. Матро-сова и в Клубе русской колонии). За рубежом журнал распространялся в Германии, Бельгии, Польше, Латвии, Эстонии, Болгарии, Югославии, США, Франции и Иране.
Ещё 150 экземпляров по каналам РОВСа пытались переправить в СССР, правда, вскоре их число сократилось до 1-2 номеров. С началом Второй мировой войны издание было перенесено в Белград, поэтому в 1939-1941 годах ответственным редактором стал серб М. Милич, а издателем Генерального штаба полковник М. И. Павленко. Роль же официального выборгского редактора, за спиной которого стоял Добровольский, всё ещё специально оговаривалась: «Журнал издаётся под редакцией М. Ф. Романова и при его участии в издательстве».
С 1933 года Добровольский наладил сотрудничество с лидером русских фашистов в Маньчжурии Константином Родзаевским: его печатные органы «Наш путь» и «Нация» менялись на «Клич». Ранее бывший прокурор получал в Выборге «Наш путь» заказными бандеролями по почте и с оказией в виде японского атташе в Финляндии полковника Терады. Добровольский с царских времён был близко знаком с лидером японских правых генералом Садао Араки и состоял с ним в переписке в эмиграции. Неудивительно, что «Клич» перепечатал советский стишок, появившийся после знаменитого перелёта Владимира Коккинаки (прямой намёк микадо, что советские самолеты даже южную Японию могут бомбить):
Коккинаки долетит до Нагасаки
И покажет всем Араки,
Где зимуют раки.
Ещё одним каналом проникновения «Клича» в СССР была существовавшая с начала 1930-х годов в Эстонии профашистская группа Ростислава Чернявского (1911-1941). В 1934-м она вошла на правах эстонского отдела в Национальный союз нового поколения (будущий НТС). С1939 года официальным представителем «Клича» в Эстонии был член этой группы Владимир Фёдорович Булдаков (1911-1941)25. Он завербовал проводника международного вагона Смолина, через которого переправляли в СССР антисоветские издания. В 1940 году все участники группы Чернявского были арестованы НКВД и в начале следующего года расстреляны в Ленинграде.
Вторым периодическим изданием, выходившим в Хельсинки под патронажем Добровольского, был журнал «Fascism». Здесь он уже официально считался редактором и издателем.
В период советско-финской войны Добровольский был вынужден жить в Хельсинки и ближайшем к Выборгу финском городе Хамина. Он работал в отделе пропаганды главной квартиры финской армии, составляя тексты антисоветских листовок и участвуя в антисоветских же газетах. После нападения Германии на СССР Добровольский поступил на службу в русский отдел пропаганды при финском государственном совете, где писал для иностранной прессы антикоммунистические статьи и сотрудничал с газетой для военнопленных «Северное слово».
В апреле 1945 года министром внутренних дел Финляндии был коммунист Юрьё Лейно, зять самого Отто Вильгельмовича Куусинена. По требованию Жданова он передал советской стороне проживавших в Финляндии русских эмигрантов. Число выданных называется различное — от 19 до 200 человек. Такая разница объясняется тем, учитываются ли только представители первой волны эмиграции или к ним присоединяют и вторую.
В «списке Лейно» Северин Добровольский по праву занимал первое место. Старший по возрасту, званию, имевший обширные связи в финских и международных правых, антикоммунистических кругах всего мира, он был подлинным лидером антибольшевистской эмиграции в Финляндии. Не зря ещё в 1935 году советский посол требовал изгнания из Финляндии Добровольского и других активно настроенных антисоветских эмигрантов.
Практически всё вышеизложенное было отражено в постановлении на арест управления контрразведки Смерш от 21 апреля 1945 года. Бывшему белому прокурору инкриминировалось руководство в Финляндии РОВСом, свержение советской власти путём вооружённого восстания и организация террористических актов против руководителей ВКП(б) и советского правительства, организация переброски на территорию СССР членов РОВС с заданиями по террору. Припомнили издание «Клича» с пропагандой русского фашизма и работу при штабе главной квартиры финской армии. Постановили, что он являлся агентом немецкой разведки, вербовал и перебрасывал в СССР шпионов. В тот же день Добровольский был арестован МВД Финляндии и закованным отконвоирован Смерш в Москву, где находился с 24 апреля в Лефортовской тюрьме.
В обвинительном заключении от 31 октября 1945 года фигурировали статьи 58-4 и 58-11 УК РСФСР. Вещественных доказательств на суде представлено не было. Военный трибунал Московского военного округа 27 ноября на основании статьи 58-4 УК РСФСР приговорил его к высшей мере наказания — расстрелу. Добровольский на суде виновным себя признал, но отрицал связь с финской и немецкой разведкой и просил принять во внимание чистосердечное раскаяние и свой возраст. Видимо, между судом и казнью он содержался в Бутырской тюрьме. 64-летнего бывшего прокурора расстреляли 26 января 1946 года.
В обстановке войны идеи русского фашизма потеряли привлекательность даже у самых ярых националистов. Люди, именовавшие себя национальными патриотами России, вынуждены были служить у гитлеровцев на побегушках, а их хозяева на практике стали претворять всё то, что русские нацисты приписывали ненавистным им евреям, масонам и коммунистам. Попытки найти новую идеологию, способную конкурировать с коммунизмом привели многих эмигрантов к одобрению фашизма, который воспринимался долгое время как синоним жёсткого антибольшевизма. Работая с финской разведкой и пользуясь большим авторитетом у военных Финляндии, Северин Добровольский в межвоенный период ещё как-то смог гнуть свою политическую линию, но условия Второй мировой войны быстро привели его к идейному краху и закономерной личной трагедии...
Пётр Базанов
доктор исторических наук
Прокурор и рука с рупором. Сын Цезаря, русский фашист
Проблема фашизма в среде русской эмиграции довольно подробно рассмотрена в отечественной историографии, в том числе и на страницах журнала «Родина». Но когда речь идёт о лидерах русских фашистов, называются или имена авантюристов типа Павла Бермондт-Авалова, Анастасия Вонсяцкого, Константина Родзаевского, или просто малоизвестных, мелких личностей, попавших в историю только из-за своей партийной принадлежности.Единственным исключением был уроженец Санкт-Петербурга генерал-майор Северин Цезаревич Добровольский (1881-1946), известный в годы Гражданской войны как военный прокурор Северной области у генерала Миллера в Архангельске. О его жизни и культурно-политической деятельности до сих пор мало что известно. Добровольский имел польские корни, окончил Псковский кадетский корпус, Константиновское артиллерийское училище и Александровскую военно-юридическую академию. В годы Первой мировой был прокурором XI армии в городе Кременец, с ноября 1917-го принимал участие в антибольшевистской деятельности.
После поражения белых Северин Цезаревич перебрался в Финляндию, в Выборг, где занимался активной деятельностью в среде русской эмиграции. Он был членом правления Союза трудовой интеллигенции Выборгской губернии. Культурно-просветительного общества и секретарём комитета русских организаций в Финляндии по оказанию помощи голодающим в России. Известен был Добровольский и как лектор, выступавший в финских городах и населённых пунктах, где жили русские: Выборг, Хельсинки, Териоки (Зеленогорск), Куоккала (Репино), Келло-мяки (Комарово) и др. Темы его докладов очень разные: «Мартовская революция в армии» (1922), «Леонид Андреев как беллетрист, драматург и гражданин» (1925), «Русская революция в свете событий Великой Французской революции» (1933), «О творчестве Н. С. Лескова» (1935), «О театре» (1936), «Достоевский в свете современности» (1936), «Возможные пути России в свете её прошлого и настоящего» (1938). Современник событий, В. Шагин, вспоминал интереснейшее выступление Северина Добровольского о двух романах Достоевского —«Преступление и наказание» и «Братья Карамазовы» — в Келломяках в летнем театре «Риц» и книжном магазине А. К. Рейхе (вилла «Возрождение»). О докладе «Международное положение и эмиграция», прочитанном в 1936 году в помещении культурно-просветительного общества в Хельсинки, сохранилось донесение в деле секретной полиции «Северин Добровольский». Там говорится, что присутствовали члены Национального союза молодежи (местный филиал будущего НТС) и младороссы; состоялась жаркая дискуссия по докладу между знаменитым впоследствии Иваном Солоневичем и лидером младороссов Павлом Вилькеном. Барон Вилькен, бывший командир линкора «Петропавловск», в это время был членом Главного совета Младоросской партии и начальником её гельсингфорсского отдела. Дискуссия, как это часто бывает, плавно перешла в потасовку...
В Финляндии и за её пределами Добровольский был известен своей антибольшевистской деятельностью. На свой страх и риск он создал в Выборге информационное бюро, которое занималось сбором сведений о СССР, и развернул на Карельском перешейке разведывательную сеть, занимавшуюся и переправкой антисоветской литературы в СССР. Разумеется, бывший прокурор имел контакты с финской разведкой и различными организациями русской эмиграции. Первоначально, после Кронштадтского восстания, это была организация умеренного толка — Центр действия во главе с известным народовольцем, главой антибольшевистского правительства в Архангельске Николаем Чайковским. Северин Цезаревич даже возглавил её финское отделение — Северный центр действия, связанный с правыми социалистами, кадетами и Республиканско-демократическим объединением (лидер — Милюков). К эсерам же Добровольский со времён Гражданской войны относился резко отрицательно.
Но наиболее прочные связи и совместная работа связывали его с Братством русской правды (БРП) и РОВСом. Добровольского часто называют представителем или даже руководителем последнего в Финляндии, что совершенно неверно. Он не только не занимал никаких постов в этой военной организации, но даже не был её членом. Ошибка вызвана тесными дружескими отношениями между главой РОВСа с 1930 года Евгением Миллером и его бывшим подчинённым Добровольским. Все эти годы между ними не прекращалась переписка. Личные контакты приобрели особенное значение, когда РОВС, втянутый в операцию «Трест», попытался наладить переход границ СССР по выборгским каналам. Для этого в Финляндию во время гастролей Надежды Плевицкой прибыл известный генерал Николай Скоблин. Из-за значительного количества внезапных провалов на границе Северин Цезаревич первым публично высказал подозрение: Скоблин — агент чекистов, что, как известно, и подтвердилось в 1937-м, после похищения Миллера.
Среди наиболее эффективных агентов Северина Добровольского нужно выделить активного члена БРП и РОВСа знаменитого разведчика и футболиста (участника Олимпийских игр 1912 года в Стокгольме и вратаря сборной России) Петра Петровича Соколова (1891-1971). Проживая в Териоках, он неоднократно проникал для сбора данных в Ленинград и на Северо-Запад России, куда доставлял антисоветскую литературу.
Добровольский был постоянным корреспондентом ультраправых газет: парижского «Возрождения» (под редакцией Юлия Семёнова), берлинского «Нового слова» (под редакцией Владимира Деспотии) и харбинского «Нашего пути» (под редакцией Родзаевского). Благодаря связям с русскими фашистами по всему миру он наладил получение антисоветской литературы, которую иногда удавалось переправлять в Ленинград.
Добровольский лично руководил Национальной организацией русских фашистов (НОРФ). Известно, что первая структура в этом духе — Российский отдел ополчения фашистов — появилась уже в конце 1922 года в Константинополе (председатель— некий бывший товарищ прокурора палаты Сурженков, явно подставное лицо, а руководство состояло из правых анти-врангелевски настроенных военных). Эта организация ещё не объявила себя антисемитской; примером для подражания во «всемерной борьбе со всеми врагами России — коммунистами, социалистами и лженародниками» становились Бенито Муссолини и примкнувшие к нему фашисты Венгрии, Германии, Польши и Мексики. Место русского фашизма определялось не только «как соратника и хранителя заветов европейского собрата, но и как имеющего право на своё национальное толкование в борьбе с советской олигархией». При этом, в отличие от итальянского собрата, подчёркивался христианский характер новой идеологии. Особенно это видно в листовке «ополченцев», полагавших, что фашизм «являет собой не только национально идеалистическое и общественно-экономическое учение, но и объединение здоровых сил и народное, волевое движение к идеалу Христианского Государства, намеченному в частности в России гением Владимира Соловьёва».
НОРФ был создан в 1924 году в Королевстве сербов, хорватов и словенцев и идейно был также ориентирован на итальянский фашизм. Во главе новой организации встали профессор и ректор Петроградского и Загребского политехнических институтов, участник «заговора Таганцева» Дмитрий Павлович Рузский (1869-1937) и генерал-майор Пётр Васильевич Черский (1877-1939). Последний был выпускником духовной семинарии и Одесского пехотного училища, участником Первой мировой и Гражданской войн, в эмиграции вербовал добровольцев для войск китайского генерала Чжан Цзолина. НОРФ имела отделения в Югославии, Китае (в Тяньцзине) и Финляндии и оказала большое влияние на формирование русских фашистских организаций в Маньчжурии и Германии.
С 1933 года Добровольский издавал в Выборге журнал «Клич». С приходом к власти Гитлера большинство ультраправых зарубежья сменили ориентацию с дуче на фюрера. В геометрической прогрессии стала расти и юдофобская пропаганда. Если в Декларации Верховного совета НОРФ за 1927 год нет даже намёков на антисемитизм9, то новый журнал из номера в номер всё больше обращался к этому вопросу. Издавал Добровольский и специальную литературу. При его участии в 1934 и 1935 годах была издана двумя выпусками антисемитская книга физиолога и агронома Григория Николаевича Бренёва (1888-1969) с характерным названием: «Доисторическая цветная цивилизация: военному министру и командующему армией Климу Ефремовичу Ворошилову в Москве: докладная записка о доисторической, так называемой «цветной цивилизации» человека и её влияние — рефлекторное — на психику, язык и поведение современного белокожего, голубоглазого человека, а также метисов, скрещенных семенем белого человека» (96 страниц).
Формально «Клич» редактировал бывший кронштадтский матрос-мятежник, приволжский крестьянин, лидер группы крон-штадтцев-фашистов Митрофан Романов, но на самом деле и редактирование, и издание, и даже написание большинства статей было делом бывшего прокурора. Матрос был поданным Финляндии и поэтому имел право издавать журнал, а Добровольский жил по нансеновскому паспорту как бесподанный. Тираж журнала колебался от 1500 до 2000 экземпляров". Согласно допросам редактора Деспотули, средства на издание журнала давал «белоэмигрант Петриченко, занимавшийся в Финляндии коммерческой деятельностью», но сам бывший председатель Кронштадтского ревкома Степан Петриченко на допросе в Москве в Лефортовской тюрьме 25 мая 1945 года утверждал, что только «с 1933 по 1936 годы занимался распространением среди белоэмигрантов, проживавших в Финляндии, антисоветского журнала «Клич», который пропагандировал идеи террористической борьбы против ВКП(б) и Советского Союза». На самом деле журнал финансировал торговый советник города Хамина, владелец лесопильного завода и родственник жены Добровольского Константин Аладин.
«Клич» имел подзаголовок: «Орган национального освобождения под флагом национальной диктатуры». Журнал был открыто фашистским, правда, партия младороссов открыто критиковала Добровольского за неправильное понимание фашизма в его итальянском, «муссолиниевском», варианте за антисемитизм и полемику с Павлом Вилькеном. Девиз журнала «Проснись, Россия!» всегда помещался на обложке с чёрно-белым рисунком: рука с рупором. Любопытно, что журнал признавал Октябрьскую революцию как свершившийся факт и поэтому печатался по новой орфографии.
Финские власти под давлением СССР вскоре запретили «Клич», и он стал издаваться в Брюсселе (1936-1939), чтобы не беспокоить «гостеприимных хозяев». Но в Бельгии тяжёлое материальное положение привело к перебоям выпуска и даже к угрозе закрытия. Спасение пришло в виде специального приказа по РОВСу № 10 от 2 января 1937 года генерала Миллера, который приказывал всем отделениям организовать подписку на журнал «Клич» для ознакомления с идеологией фашизма и организовать ряд докладов и дискуссий. Ещё в 1935-м Миллер в письмах генерал-лейтенанту Фёдору Абрамову указывал, что «Клич» «очень полезен и интересен», а вот Родзаевский и его фашистская партия, наоборот, оказывают тлетворное влияние на русских военных. За несколько недель до своего похищения НКВД Миллер очень хвалил журнал, его издателя характеризовал как «очень талантливого писателя-публициста и вообще умного и образованного человека». В № 27 «Клича» был напечатан циркуляр «Из объявления по РОВС № 1 от 30 августа 1938 года» за подписью начальника РОВСа генерал-лейтенанта Алексея Архангельского, в котором он подтверждал приказ Миллера и «вновь настойчиво рекомендовал журнал «Клич» вниманию всех чинов РОВС», мечтая о том, что «национальная Россия станет на путь схожий с путём уже пройденным Италией, Германией и Португалией».
Журнал был популярен и в правых кругах Финляндии. Представители ингерманладских и карельских организаций просили присылать им журнал и из Бельгии. Из Брюсселя «Клич» доставляли Добровольскому в Выборг и матросу Романову в Ха-мину. Финские власти пытались пресекать эту деятельность, но в Финляндии «Клич» можно было купить в Выборге (на вокзале) и в Гельсингфорсе (на вокзале, в магазинах академической книготорговли, Н. Н. Матро-сова и в Клубе русской колонии). За рубежом журнал распространялся в Германии, Бельгии, Польше, Латвии, Эстонии, Болгарии, Югославии, США, Франции и Иране.
Ещё 150 экземпляров по каналам РОВСа пытались переправить в СССР, правда, вскоре их число сократилось до 1-2 номеров. С началом Второй мировой войны издание было перенесено в Белград, поэтому в 1939-1941 годах ответственным редактором стал серб М. Милич, а издателем Генерального штаба полковник М. И. Павленко. Роль же официального выборгского редактора, за спиной которого стоял Добровольский, всё ещё специально оговаривалась: «Журнал издаётся под редакцией М. Ф. Романова и при его участии в издательстве».
С 1933 года Добровольский наладил сотрудничество с лидером русских фашистов в Маньчжурии Константином Родзаевским: его печатные органы «Наш путь» и «Нация» менялись на «Клич». Ранее бывший прокурор получал в Выборге «Наш путь» заказными бандеролями по почте и с оказией в виде японского атташе в Финляндии полковника Терады. Добровольский с царских времён был близко знаком с лидером японских правых генералом Садао Араки и состоял с ним в переписке в эмиграции. Неудивительно, что «Клич» перепечатал советский стишок, появившийся после знаменитого перелёта Владимира Коккинаки (прямой намёк микадо, что советские самолеты даже южную Японию могут бомбить):
Коккинаки долетит до Нагасаки
И покажет всем Араки,
Где зимуют раки.
Ещё одним каналом проникновения «Клича» в СССР была существовавшая с начала 1930-х годов в Эстонии профашистская группа Ростислава Чернявского (1911-1941). В 1934-м она вошла на правах эстонского отдела в Национальный союз нового поколения (будущий НТС). С1939 года официальным представителем «Клича» в Эстонии был член этой группы Владимир Фёдорович Булдаков (1911-1941)25. Он завербовал проводника международного вагона Смолина, через которого переправляли в СССР антисоветские издания. В 1940 году все участники группы Чернявского были арестованы НКВД и в начале следующего года расстреляны в Ленинграде.
Вторым периодическим изданием, выходившим в Хельсинки под патронажем Добровольского, был журнал «Fascism». Здесь он уже официально считался редактором и издателем.
В период советско-финской войны Добровольский был вынужден жить в Хельсинки и ближайшем к Выборгу финском городе Хамина. Он работал в отделе пропаганды главной квартиры финской армии, составляя тексты антисоветских листовок и участвуя в антисоветских же газетах. После нападения Германии на СССР Добровольский поступил на службу в русский отдел пропаганды при финском государственном совете, где писал для иностранной прессы антикоммунистические статьи и сотрудничал с газетой для военнопленных «Северное слово».
В апреле 1945 года министром внутренних дел Финляндии был коммунист Юрьё Лейно, зять самого Отто Вильгельмовича Куусинена. По требованию Жданова он передал советской стороне проживавших в Финляндии русских эмигрантов. Число выданных называется различное — от 19 до 200 человек. Такая разница объясняется тем, учитываются ли только представители первой волны эмиграции или к ним присоединяют и вторую.
В «списке Лейно» Северин Добровольский по праву занимал первое место. Старший по возрасту, званию, имевший обширные связи в финских и международных правых, антикоммунистических кругах всего мира, он был подлинным лидером антибольшевистской эмиграции в Финляндии. Не зря ещё в 1935 году советский посол требовал изгнания из Финляндии Добровольского и других активно настроенных антисоветских эмигрантов.
Практически всё вышеизложенное было отражено в постановлении на арест управления контрразведки Смерш от 21 апреля 1945 года. Бывшему белому прокурору инкриминировалось руководство в Финляндии РОВСом, свержение советской власти путём вооружённого восстания и организация террористических актов против руководителей ВКП(б) и советского правительства, организация переброски на территорию СССР членов РОВС с заданиями по террору. Припомнили издание «Клича» с пропагандой русского фашизма и работу при штабе главной квартиры финской армии. Постановили, что он являлся агентом немецкой разведки, вербовал и перебрасывал в СССР шпионов. В тот же день Добровольский был арестован МВД Финляндии и закованным отконвоирован Смерш в Москву, где находился с 24 апреля в Лефортовской тюрьме.
В обвинительном заключении от 31 октября 1945 года фигурировали статьи 58-4 и 58-11 УК РСФСР. Вещественных доказательств на суде представлено не было. Военный трибунал Московского военного округа 27 ноября на основании статьи 58-4 УК РСФСР приговорил его к высшей мере наказания — расстрелу. Добровольский на суде виновным себя признал, но отрицал связь с финской и немецкой разведкой и просил принять во внимание чистосердечное раскаяние и свой возраст. Видимо, между судом и казнью он содержался в Бутырской тюрьме. 64-летнего бывшего прокурора расстреляли 26 января 1946 года.
В обстановке войны идеи русского фашизма потеряли привлекательность даже у самых ярых националистов. Люди, именовавшие себя национальными патриотами России, вынуждены были служить у гитлеровцев на побегушках, а их хозяева на практике стали претворять всё то, что русские нацисты приписывали ненавистным им евреям, масонам и коммунистам. Попытки найти новую идеологию, способную конкурировать с коммунизмом привели многих эмигрантов к одобрению фашизма, который воспринимался долгое время как синоним жёсткого антибольшевизма. Работая с финской разведкой и пользуясь большим авторитетом у военных Финляндии, Северин Добровольский в межвоенный период ещё как-то смог гнуть свою политическую линию, но условия Второй мировой войны быстро привели его к идейному краху и закономерной личной трагедии...
Community Info